Побратим Волгограда

По воскресеньям жизнь в провинциальных городах Англии замирает. А тут еще непогода. Когда мы приехали в Ковентри, пронизывающий ветер, казалось, загнал в дома последних прохожих. На площади у англиканского собора, увенчанного изваяниями работы знаменитого скульптора Дж. Эпстайна, не было ни души. В сумерках фигура ангела с копьем, у ног которого лежал закованный в кандалы сатана, была едва различима.

Собор в Ковентри представляет собой архитектурный памятник, подобного которому, наверно, нигде больше нет. Модерновое сооружение с изломанными линиями стен, сложенных из светлого камня, сливается с развалинами готического храма. Устремленные ввысь шпили XIV столетия соседствуют с современными витражами и стеклянными панелями.

Создавая столь необычный проект, архитектор Б. Спенс выполнял наказ горожан, которые решили, что новый собор должен служить постоянным напоминанием о трагедии, постигшей Ковентри 14 ноября 1940 года. К тому времени война длилась уже больше года, и жители Средней Англии, где было сосредоточено много заводов, привыкли к налетам гитлеровской "Люфтваффе". Джордж Ходгкинсон, возглавлявший чрезвычайный военный комитет Ковентри, вспоминает, что, когда примерно в семь вечера завыла сирена, он с семьей решил даже не уходить в бомбоубежище, настолько тревога выглядела привычной: "Мы уложили девятилетнего паренька, приехавшего погостить, под лестницу нашего одноэтажного дома и стали ждать, пока дадут отбой. Оказалось, однако, что бомбежка кончилась только через одиннадцать часов".

Фашистское командование дало рейду против Ковентри кодовое название "Лунная соната". 509 бомбардировщиков "Хейнкель" волна за волной сбрасывали свой смертоносный груз. На город было обрушено тридцать тысяч "зажигалок", одна тысяча фугасных бомб, а также 127 мин замедленного действия. Как и во время гражданской войны в Испании против Герники, фашисты пустили в ход тактику тотального террора. Расчет состоял в том, чтобы, сровняв Ковентри с землей, вызвать панику и даже бунты среди рабочих оборонной промышленности. Когда наступило утро, более пятидесяти тысяч домов лежало в руинах, двенадцать авиационных предприятий были разрушены, свыше пятисот человек погибло, от одной до пяти тысяч, по разным оценкам, ранено.

"Наша ПВО выставила заграждения из аэростатов. Но все они были сбиты. Мы остались беззащитными", - говорит Ходгкинсон. Об этом же свидетельствует и тот факт, что в ту ночь истребителям удалось уничтожить только один немецкий бомбардировщик, а ведь в Лондоне был подготовлен план отражения налетов под названием "Холодная вода". Почему же он не сработал против "Лунной сонаты"?

Три десятка лет спустя после окончания войны, когда правительственные архивы были частично рассекречены, стало известно, что британская разведка, в руки которой попала шифровальная машина германского командования, могла читать его кодированные сигналы. Секретный центр в Лондоне, где работали эксперты по дешифровке, назывался "Ультра". И вот, ознакомившись в архиве с деятельностью "Ультра", писатель А. Кейв-Браун, а затем многие английские газеты стали утверждать, что за сорок восемь часов до налета на Ковентри эта организация информировала о нем У. Черчилля. Тем не менее не было предпринято никаких мер, чтобы усилить оборону города и эвакуировать население. В чем дело? Кейв-Браун доказывал, что премьер сознательно принес Ковентри в жертву ради того, чтобы не вызвать сомнений у немцев в надежности их кодов.

Книга Кейв-Брауна породила бурную полемику в печати. Как-никак речь шла о репутации главы военного правительства Англии. Не минуло и трех лет, как вышла в свет официальная история британской разведки, авторы которой решительно вступились за Черчилля. Проанализировав донесения "Ультра", они пришли к выводу, что Уайтхолл действительно за несколько дней узнал об операции "Лунная соната". Однако эксперты не смогли точно указать ни даты, ни района, на который намечался налет. Да это и неудивительно, если учесть, что Ковентри значился в фашистских документах под кодовым названием "Корн".

Впрочем, каков бы ни был окончательный вердикт истории в этом споре, истина состоит в том, что гитлеровцам не удалось достичь поставленной цели - ни паники, ни тем более бунтов в городе не было. Уже на следующий день на военных заводах, расположенных на окраине, возобновилось производство. А когда вермахт развернул подготовку к нападению на СССР, число самолетов, пиратствовавших в небе Англии, сразу уменьшилось...

"После 22 июня 1941 года мы все жадно ловили в газетах, по радио сообщения с Восточного фронта. Ведь там, это было совершенно очевидно, решалась судьба не только России, но и Британии, - рассказывал Ходгкинсон. - Поэтому, когда в разных городах стали проводиться сборы средств в помощь Красной Армии, Ковентри сразу же поддержал это движение. Мы собрали пятнадцать тысяч фунтов стерлингов - немалую по тем временам сумму - и передали ее советским представителям".

Мой седовласый собеседник перешел уже за черту возраста, который принято называть средним. Что ни говорите, девятый десяток разменял. Но по сей день активен: водит и даже сам ремонтирует автомобиль, встречается со сторонниками мира, обменивается письмами с волгоградцами.

Спрашиваю, когда завязалась связь с городом на Волге. Давно, говорит, еще в 1941 году. От имени военного комитета Джордж отправил на Волгу приветствие, получил ответное послание. Так и начались контакты, которые были потом закреплены договоренностью о породнении двух городов.

У Джона Мура, секретаря здешнего отделения Общества британско-советской дружбы, мне удалось познакомиться с посланием сталинградских женщин женщинам Ковентри. Три пожелтевшие от времени страницы машинописного текста на русском языке. Дату разобрать трудно, но, судя по сопроводительной записке английского почтового цензора, письмо было отправлено в марте или апреле 1942 года.

Этот документ невозможно читать без волнения. В каждой строке его запечатлены чувства защитниц города-героя, все помыслы которых направлены к одной цели: как остановить фашистов, рвавшихся к Волге, как приблизить день победы над общим врагом Советского Союза и Англии. На письме стоят подписи четырнадцати членов Сталинградского горсовета.

Не знаю, какова судьба авторов обращения и живы ли они, - ведь в тот момент, когда письмо уходило в Англию, битва на Волге еще предстояла. Но, побывав в Ковентри, я убедился, что подвиг ее участников не предан забвению. Недаром одной из площадей присвоено имя Волгограда, а представители муниципалитета, рабочие, служащие, даже школьники регулярно ездят в составе делегаций и туристических групп на Волгу, чтобы посетить места, где шли сражения, встретиться с нашими ветеранами войны.

Само собой разумеется, такие поездки полезны еще потому, что помогают преодолевать барьеры недоверия, служат делу взаимопонимания. С другой стороны, если о впечатлениях членов делегации узнает лишь узкий круг лиц, то воздействие визитов на общественное мнение бывает невелико. Это хорошо сознают Мур и другие подвижники британско-советской дружбы. Вот почему в их деятельности большое место занимает организация встреч с британцами, побывавшими у нас, и советскими людьми, находящимися в Британии.

Впрочем, Джон и сам своим пером вносит вклад в распространение правды о нашей стране, ее культуре. Вечером мы заехали к нему домой, и там мне довелось прочесть его статью о Маяковском в литературном журнале - это был поучительный рассказ о поэте революции. А чуть позже в гостеприимной квартире стали собираться друзья Джона. Пришли школьный учитель, районный врач-терапевт, служащий муниципалитета. Все они бывали у нас в коротких поездках. И это только подогрело интерес к разным аспектам советского образа жизни. "Почему у вас многие пенсионеры продолжают работать? Платят ли владельцы частных домов налог на землю?" Вопросам такого рода казалось не будет конца.

Политически Ковентри тяготеет к лейбористам. Недаром на последних выборах в городское собрание они вновь получили большинство депутатских мест. И это, конечно, способствовало тому, что муниципалитет даже в периоды обострения международной обстановки придерживался линии на укрепление контактов с Волгоградом. В то же время не только сторонники лейбористской партии, но и деловые люди, представители консервативного лагеря осознают, что в ядерный век разумной альтернативы диалогу с социалистическим миром просто не существует.

Характерной в этом плане была встреча в фирме "Роллс-Ройс". Это название ассоциируется у нас в первую очередь с лимузинами, которые по карману в основном миллионерам. Действительно, компания "Роллс-Ройс", находящаяся в руках частных владельцев, до сих пор поставляет эти роскошные машины в основном за границу; но помимо нее существует еще одноименная государственная корпорация, которая специализируется на выпуске авиационных двигателей и промышленных газовых турбин. Ее завод в Ковентри я и посетил по приглашению цеховых старост.

Осмотреть всемирно известное предприятие не удалось: производство авиационных моторов засекречено. Но что касается турбин, то, в этой области правление стремится к развитию связей с СССР. Генеральный управляющий Д. Маунтфорд рассказал, что газогенераторы "Роллс-Ройса" уже работают на газопроводе Сургут - Челябинск. Через своего постоянного представителя в Москве фирма хотела бы получить новые заказы на такую технику, а также на поставку оборудования для добычи нефти на морском шельфе.

- Не скрою, конкуренция на наших традиционных рынках обостряется, - говорил он, - а в Советском Союзе, насколько мы знаем, намечается строительство новых газопроводов, так же как и освоение морских месторождений нефти и газа. Естественно, стремясь к продолжению сотрудничества, мы заботимся о своих коммерческих интересах. Но не стоит упускать из виду и политическую сторону дела, ведь стабильный торговый обмен - это, если хотите, фундамент, на который должны опираться мирные отношения между нашими странами.

Бизнесмен Маунтфорд мыслит категориями конкуренции, оборотов капитала и прибыли. Но его слова перекликаются с рассуждением Питера Берри, священника собора в Ковентри. В письме, адресованном в "Тайме", он приветствовал советско-американские переговоры в Женеве, но указал, что для создания атмосферы доверия между Востоком и Западом дипломатии на высшем уровне недостаточно. Священник призвал соотечественников расширить сферу контактов с советскими людьми, отметив вместе с ними 40-летие победы над общим врагом.

Письмо преподобного Берри всплыло в памяти, когда мы с Джоном Муром стояли у собора напротив бронзовых фигур Дж. Эпстайна. По мнению моего спутника, скульптор вкладывал в свое творение не только религиозный смысл. Поверженный сатана на фасаде отстроенного после бомбежки здания символизирует торжество человечества над фашизмом.

- Наши народы вместе победили нацистское варварство, - сказал Джон. - Хочется верить, что они сумеют общими силами одолеть и зло ядерной войны, которое угрожает всем.