Глава девятая. Дакар

В этот период правительство его величества придавало большое значение оказанию помощи генералу де Голлю и свободным французам в деле сплочения африканских владений и колоний Франции, особенно на побережье Атлантического океана. По имевшимся у нас сведениям, значительная часть французских офицеров, чиновников и коммерсантов на всех этих территориях не впала в отчаяние. Они были потрясены неожиданным крахом своей родины, но так как они все еще не испытывали на себе насилия Гитлера и обмана Петэна, они вовсе не были склонны капитулировать. Для них генерал де Голль сиял, подобно звезде во мраке ночи. Расстояние предоставляло им время, а время сулило возможности.

Как только стало ясно, что Касабланка находится вне пределов наших возможностей, мои мысли, естественно, обратились к Дакару. Во всем этом деле маленький вспомогательный комитет, который я образовал для личной консультации по вопросам Франции, действовал убежденно и энергично. Вечером 3 августа 1940 года я сообщил из Чекерса о том, что в общем одобряю предложение о высадке сил Свободной Франции в Западной Африке. Генерал де Голль, генерал-майор Спирс и майор Мортон разработали в общих чертах план, цель которого состояла в том, чтобы поднять флаг Свободной Франции в Западной Африке, занять Дакар и, таким образом, сплотить французские колонии в Западной и Экваториальной Африке вокруг генерала де Голля и позднее объединить французские колонии в Северной Африке. Генерал Катру должен был прибыть из Индокитая в Англию и взять в руки власть во французских колониях в Северной Африке, если бы в дальнейшем они были объединены.

4 августа комитет начальников штабов рассмотрел детали плана, уточненные объединенным плановым подкомитетом, и составил доклад для военного кабинета. Предложения начальников штабов зиждились на следующих трех предпосылках: во-первых, назначенные в экспедицию войска необходимо оснастить и погрузить таким образом, чтобы их можно было высадить в любом порту во Французской Западной Африке; во-вторых, экспедиционные войска должны состоять исключительно из войск Свободной Франции без английских частей, не считая судов, на которых они будут переброшены, и морского конвоя; в-третьих, этот вопрос надлежало урегулировать между французами с тем, чтобы экспедиционные войска могли высадиться, не натолкнувшись на решительное сопротивление.

Экспедиционные силы свободных французов должны были насчитывать около 2500 человек и состоять из двух батальонов, роты танков, артиллерийских и саперных подразделений и звена бомбардировщиков и истребителей, для которого мы должны были выделить самолеты "харрикейн". Этот отряд мог быть наготове в Олдершоте 10 августа; предполагалось, что транспорты и грузовые суда смогут выйти из Ливерпуля 13 августа, а транспорты с войсками - между 19-м и 23-м и прибыть в Дакар 28-го или в другие порты - Конакри и в Дуалу - несколько дней спустя. Военный кабинет на своем заседании 5 августа одобрил эти предложения.

Вскоре стало ясно, что генералу де Голлю требуется большая поддержка со стороны Англии, чем это предполагали начальники штабов. Они доложили мне, что необходимы более широкие и более длительные обязательства, чем те, которые предполагались, а также что экспедиция начинает утрачивать характер мероприятия, проводимого Свободной Францией. Наши ресурсы в этот период были настолько напряжены, что пойти на такое увеличение обязательств было нелегко.

13 августа я поставил этот вопрос перед военным кабинетом, разъяснив, что дело зашло дальше первоначального плана чисто французской экспедиции. Мои коллеги обсудили подробности высадки шести различных групп на рассвете на побережье близ Дакара с целью распылить усилия обороняющихся, исходя из предположения, что сопротивление будет оказано. Военный кабинет одобрил план, учтя соображения министра иностранных дел относительно возможности объявления войны вишистской Францией. Оценив обстановку, насколько я это мог сделать, я пришел к выводу, что этого не произойдет. Теперь я сосредоточил свои помыслы на этом мероприятии. Я утвердил назначение командующими экспедицией вице-адмирала Джона Кэннингхэма и генерал-майора Ирвина.

Теперь нам угрожали две опасности - проволочки и просачивание сведений об операции, причем первая опасность усугубляла вторую. В этот период войска Свободной Франции в Англии представляли собой отряд изгнанных героев, поднявших оружие против правительства, управлявшего их страной. Они были готовы стрелять в своих соотечественников и пойти на то, чтобы английские орудия топили французские военные корабли.

Не обошлось без задержек. Мы рассчитывали нанести удар 8 сентября, но затем стало очевидно, что основные силы должны сперва попасть во Фритаун, чтобы пополнить запасы горючего и окончательно подготовиться. План был основан на том, что французские военные транспорты должны подойти к Дакару за 16 дней, идя со скоростью 12 узлов. Однако выяснилось, что транспорты с автомашинами могут делать лишь 8-9 узлов, причем об этом стало известно лишь в момент, когда уже велась погрузка, и поэтому перегрузка на более быстроходные суда, связанная с новой потерей времени, не дала бы никакой выгоды. В общем, десятидневная отсрочка по сравнению с первоначальной датой стала неизбежной: пять дней из-за просчета в скорости судов, три дня - из-за непредвиденных неполадок с погрузкой и два дня - ввиду необходимости пополнения запасов горючего во Фритауне. Теперь приходилось довольствоваться датой 18 сентября.

20 августа в 10 часов 30 минут вечера состоялось заседание комитета начальников штабов с участием генерала де Голля под моим председательством. Как видно из документов, я следующим образом суммировал план:

"Англо-французская армада прибудет в Дакар на рассвете, самолеты сбросят вымпелы и листовки над городом, английская эскадра будет стоять на горизонте, а французские корабли двинутся к порту. Парламентер на сторожевом катере под трехцветным и белым флагами отправится в порт с письмом к губернатору, гласящим, что прибыл генерал де Голль с войсками Свободной Франции. Генерал де Голль укажет в письме, что он прибыл, чтобы избавить Дакар от нависшей над ним угрозы германской агрессии, и привез продовольствие и подкрепление гарнизону и жителям. Если губернатор будет сговорчив, все пойдет хорошо; если же нет и если береговая оборона откроет огонь, то английская эскадра приблизится. Если сопротивление будет продолжаться, английские военные корабли откроют огонь по французским батареям, действуя, однако, с крайней осторожностью. Если же будет оказано решительное сопротивление, английские силы применят все средства, чтобы сломить его. Важно, чтобы операция была завершена и генерал де Голль захватил Дакар к ночи".

Генерал де Голль заявил о своем согласии с этим планом.

В 6 часов вечера 10 сентября английский морской атташе в Мадриде был официально информирован французским военно-морским министерством о том, что три французских крейсера класса "Жорж Лейг" и три эсминца вышли из Тулона и намереваются пройти через Гибралтарский пролив утром 11 сентября. Это была обычная процедура, принятая в тот период вишистским правительством, и она представляла собой меру предосторожности, к которой оно прибегло лишь в самый последний момент. Английский военно-морской атташе немедленно сообщил об этом морскому министерству, а также адмиралу Норту в Гибралтар. Телеграмма была получена в военно-морском министерстве в 11 часов 50 минут вечера 10 сентября. Она была расшифрована и передана дежурному офицеру, который в свою очередь передал ее начальнику оперативного управления. Для этого офицера, который был полностью осведомлен о дакарской экспедиции, должно было быть очевидным, что телеграмма имеет чрезвычайно важное значение. Он не принял немедленных мер, а допустил, чтобы она пошла обычным путем вместе со всеми телеграммами начальника военно-морского штаба. В результате ошибки, допущенной оперативным управлением, и медленной реакции министерства иностранных дел на другую телеграмму от генерального консула начальник военно-морского штаба ничего не знал о передвижении французских военных кораблей до тех пор, пока телеграмма с "Хотспера" не была вручена ему на заседании начальников штабов перед заседанием кабинета. Он немедленно позвонил по телефону в военно-морское министерство, чтобы отдать приказ "Ринауну" и эсминцам из его соединения поднять пары. Все наши меры оказались несостоятельными, три французских крейсера и три эсминца прошли через пролив на полной скорости (25 узлов) в 8 часов 35 минут утра 11 сентября и повернули на юг вдоль побережья Африки. Как только военный кабинет был уведомлен об этом, он немедленно дал указание военно-морскому министру отдать приказ "Ринауну" вступить в соприкосновение с французскими кораблями, запросить их о месте их назначения и разъяснить, что им не будет разрешено проследовать в какой-либо из оккупированных немцами портов. Если бы они ответили, что они идут на юг, то им надо было сказать, что они могут следовать в Касабланку, и в этом случае за ними надо было следить. Если бы они попытались пойти дальше Касабланки - в Дакар, то их надо было остановить. Но крейсера так и не были задержаны. 12 и 13 сентября Касабланка была окутана туманом.

К этому моменту наши экспедиционные силы в сопровождении мощного конвоя находились южнее Дакара и приближались к Фритауну. В 00 часов 16 минут 14 сентября военно-морское министерство телеграфировало адмиралу Джону Кэннингхэму о том, что французские крейсера покинули Касабланку в неизвестное время, и приказало ему не допустить их прихода в Дакар. Он должен был использовать все наличные корабли, включая крейсер "Кумберленд"; а авианосец "Арк Ройал" должен был ввести в действие свои самолеты без прикрытия эсминцев, если это было неизбежно. Вслед за этим крейсера "Девоншир", "Австралия" и "Кумберленд", а также "Арк Ройал" повернули обратно с максимальной скоростью, чтобы встать линией дозора к северу от Дакара. Они не достигли места назначения до вечера 14 сентября. Французская эскадра уже бросила якоря в порту.

Эта цепь неблагоприятных обстоятельств решила судьбу франкоанглийской экспедиции в Дакар. У меня не было никаких сомнений в том, что от операции следует отказаться.

Поэтому, обрисовав на заседании военного кабинета в полдень 16 сентября историю дакарской операции с самого начала, серьезные последствия отсрочки этой операции, первоначально намеченной на 13 сентября, просачивание сведений из различных источников и неудачу, выразившуюся в том, что французским кораблям удалось проскользнуть через пролив, я заявил, что вся обстановка изменилась и что теперь не может быть и речи о проведении этой операции. Кабинет принял мой совет, и в 2 часа дня в тот же день посланным в Дакар воинским частям были отправлены следующие приказы:

"Правительство его величества решило, что присутствие французских крейсеров в Дакаре делает осуществление Дакарской операции невозможным. Наилучший план, по-видимому, состоит в том, чтобы силы генерала де Голля высадились в Дуале с целью объединить Камерун, Экваториальную Африку и Чад и распространить влияние де Голля на Либревиль. Английская часть воинского контингента пока останется во Фритауне.

Если генерал де Голль не имеет серьезных возражений против последнего проекта, то он должен быть немедленно претворен в жизнь".

Экспедиционные силы прибыли во Фритаун 17 сентября. Все командиры решительно воспротивились идее отказа от проведения операции.

Это был новый момент в обстановке. На том этапе войны весьма редко случалось, чтобы командиры на месте настаивали на смелых действиях. Обычно требования пойти на риск исходили сверху. В данном случае генерал Ирвин в свое время, прежде чем выйти в поход, тщательно изложил все свои опасения на бумаге. Я поэтому был приятно удивлен явным стремлением попытаться провести эту сложную полуполитическую операцию. Если люди на местах считали, что наступило время действовать и дерзать, мы, конечно, должны были предоставить им свободу действий. Поэтому в 11 часов 52 минуты вечера 16 сентября я послал следующую телеграмму:

"Вам предоставляется полная свобода самостоятельно взвесить обстоятельства и проконсультироваться с де Голлем, и мы затем внимательно обдумаем любой совет, который вы сможете дать".

Вскоре прибыл решительный протест от генерала де Голля, который желал выполнить план:

"Если английское правительство будет отстаивать свое новое отрицательное решение относительно прямых действий против Дакара с моря, то я настаиваю по меньшей мере на немедленном сотрудничестве английских военно-морских и военно-воздушных сил, находящихся здесь, для поддержки и прикрытия операции, которую я лично проведу со своими войсками против Дакара с суши".

Нет необходимости подробно рассказывать здесь обо всем, что произошло в течение трехдневной операции против Дакара. Эти события сохраняют свое место в военных анналах и служат новым примером исключительного невезения. 23 сентября, когда англофранцузская армада подошла к крепости, причем де Голль и его французские корабли двигались в авангарде, опустился густой туман. Мы надеялись, что, так как подавляющее большинство населения, французского и туземного, было на нашей стороне, появление всех этих кораблей (с учетом, что английские корабли находились далеко на горизонте) определит действия губернатора. Однако вскоре оказалось, что хозяевами являются сторонники Виши, и не могло быть сомнения в том, что прибытие крейсеров с войсками уничтожило всякую надежду на присоединение Дакара к движению Свободной Франции. Два самолета де Голля приземлились на местном аэродроме, и их пилоты были немедленно арестованы. У одного из них был при себе список виднейших сторонников Свободной Франции. Парламентеры де Голля, посланные под трехцветным и белым флагами, встретили решительный отпор, а других, отправившихся позднее на катере, обстреляли, причем один из них был ранен. Все ожесточились, и английский флот подошел в тумане на расстояние пяти тысяч ярдов от берега. В 10 часов утра береговая батарея открыла огонь по одному из наших фланговых эсминцев. Был открыт ответный огонь, и вскоре бой стал всеобщим. Эсминцы "Инглфилд" и "Форсайт" были незначительно повреждены, а "Кумберленд" получил попадание в машинное отделение и вынужден был уйти. Одна французская подводная лодка подверглась бомбардировке с самолета на глубине перископа, и один французский эсминец загорелся.

Английский флот при надлежащей корректировке стрельбы теоретически мог вести огонь по дакарским батареям, имевшим 9,4-дюймовые орудия, на расстоянии 27 тысяч ярдов и после определенного числа залпов их уничтожить. Но вишистские силы в этот момент располагали также линкором "Ришелье", который оказался способным вести огонь залпами из двух 15-дюймовых орудий. Английскому адмиралу пришлось это учитывать. Кроме того, надо было принимать во внимание туман. Поэтому обстрел прекратился примерно в 11 часов 30 минут, все английские корабли и корабли Свободной Франции ушли.

Днем генерал де Голль попытался высадить свои войска в Рюфиске, но туман и неразбериха к этому времени настолько усилились, что от этой попытки пришлось отказаться. К 4 часам 30 минутам дня командиры решили отвести военные транспорты и возобновить операцию на следующий день.

В этот вечер губернатору Дакара был предъявлен ультиматум, на который был получен ответ, что он будет защищать крепость До последней капли крови. Командиры ответили, что они намереваются продолжать операцию. Видимость была лучше, чем накануне, но все еще плохой. Береговые батареи открыли огонь по нашим кораблям, когда они подошли, а "Бархэм" и "Резолюшн" вступили в бой с "Ришелье" на дистанции 13 600 ярдов. Вскоре после этого "Девоншир" и "Австралия" вступили в бой с крейсером и эсминцем, нанеся повреждения последнему. Артиллерийский огонь закончился примерно в 10 часов; к этому времени "Ришелье" был поврежден 15-дюймовым снарядом, так же как и "Фор Манюэль", и один легкий крейсер загорелся. Кроме того, одну вражескую подводную лодку, которая пыталась помешать нам приблизиться, заставили при помощи глубинных бомб всплыть на поверхность, и ее экипаж сдался. Ни один из наших кораблей не был поврежден. Днем артиллерийский обстрел возобновился на короткое время. На сей раз "Бархэм" получил четыре попадания, не причинивших ему серьезных повреждений. Обстрел не имел решающих результатов, если не считать того, что он показал силу обороны и решимость гарнизона сопротивляться.

25 сентября действия возобновились. Погода была ясной, и наши корабли, открыв огонь на дистанции 21 тысячи ярдов, встретили ответный огонь не только со стороны береговых батарей, бивших весьма точно, но и со стороны "Ришелье", который делал двухорудийные залпы из 15-дюймовых орудий. Дымовая завеса, поставленная по приказу командующего гарнизоном Дакара, мешала вести прицельный огонь. Вскоре после 9 часов утра линкор "Резолюшн" был поврежден торпедой, пущенной вишистской подводной лодкой. После этого адмирал решил уйти в море "ввиду состояния "Резолюшн", постоянной опасности со стороны подводных лодок, большой точности попадания береговых батарей и стойкости береговой обороны.

В результате трехдневного обстрела ни один английский корабль не был потоплен, но линкор "Резолюшн" был выведен из строя на несколько месяцев и два эсминца получили повреждения, которые требовали, серьезного ремонта в отечественных доках. Две вишистские подводные лодки были потоплены, причем экипаж одной был спасен, два эсминца сгорели и выбросились на берег, а линкор "Ришелье" был поврежден 15-дюймовым снарядом и близкими разрывами двух 250-фунтовых бомб. В Дакаре, конечно, не было средств отремонтировать этот огромный корабль, который уже был временно выведен из строя в июле, и теперь он мог быть совершенно сброшен со счетов при оценке сил противника.

Хотя бои в Дакаре оказались гораздо более серьезными, чем ожидалось, мы не ошиблись в своем предположении, что правительство Виши не объявит войну Великобритании. Оно ограничилось в качестве меры возмездия воздушными налетами на Гибралтар из Северной Африки. 24 и 25 сентября были совершены налеты на порт и доки; в первом налете было сброшено 50 бомб, а во время второго налета, в котором участвовало около 100 самолетов, - в четыре раза больше. Французские летчики, по-видимому, делали свое дело без особого рвения, и большинство бомб упало в море. Повреждения были незначительные, и никто не был ранен. Наши зенитные батареи сбили три самолета. Поскольку военные действия в Дакаре закончились победой Виши, то, по молчаливому согласию, инцидент считался исчерпанным.

Дакарский эпизод заслуживает внимательного изучения, ибо он является яркой иллюстрацией не только непредвиденных случайностей войны, но и переплетения военных и политических сил и трудности десантных операций, особенно в тех случаях, когда участвуют несколько союзников. Широкой публике этот эпизод казался вопиющим образцом просчета, путаницы, нерешительности и неразберихи. В Соединенных Штатах, где он вызвал особый интерес ввиду близости Дакара к Американскому континенту, поднялась буря резкой критики. Австралийское правительство было встревожено. В самой Англии раздавалось много недовольных голосов по поводу неправильного руководства военными действиями. Я, однако, решил, что не следует давать никаких объяснений, и парламент согласился со мной.

Хотя мы потерпели неудачу в Дакаре, нам удалось остановить дальнейшее продвижение французских крейсеров и сорвать их решительные усилия привлечь на свою сторону гарнизоны во Французской Экваториальной Африке. Через две недели генералу де Голлю удалось укрепиться в Дуале (в Камеруне), которая стала местом сплочения сил сторонников Свободной Франции. Благодаря тому, что силы Свободной Франции взяли под свой контроль Центральную Африку, их деятельность в этих районах сыграла свою роль не только в пресечении проникновения вишистской заразы, но и в развитии в дальнейшем нашего трансконтинентального воздушного пути из Такоради на Средний Восток.