Библиотека 
 История 
  Великобритании 
 Ссылки 
 О сайте 





предыдущая главасодержаниеследующая глава

Глава вторая. Битва за Францию. Гамелен

Первая неделя (10-16 мая)

В ту минуту вечером 10 мая, когда ответственность легла на мои плечи, ни от меня, ни от моих коллег по новому, еще не вполне сформированному правительству не требовалось никаких новых решений об отражении германского вторжения в Голландию и Бельгию. Нас в течение длительного времени заверяли, что французский и английский штабы пришли к полному соглашению относительно так называемого плана "Д", разработанного генералом Гамеленом, и что этот план с рассветом начал претворяться в жизнь. И действительно, к утру 11 мая эта колоссальная операция в значительной части уже осуществлялась. Французская 7-я армия генерала Жиро начала свое рискованное продвижение в Голландию со стороны моря. На центральном участке английские патрули бронемашин 12-го уланского полка находились уже у реки Диль, а к югу от нашего фронта вся остальная часть 1-й группы армий генерала Бийота спешила к Маасу. Военные руководители союзников считали, что в случае успешного проведения в жизнь плана "Д" высвободится 12-15 дивизий благодаря сокращению линии фронта; кроме того, имелись бельгийская армия из 22 дивизий и голландская армия из 10 дивизий, без которых все наши силы на Западе численно уступали силам противника. Поэтому я не имел ни малейшего желания вмешиваться в военные планы и с надеждой ожидал предстоящего удара.

Однако если дать ретроспективную оценку пройденного этапа, то приобретает особое значение один важный документ, составленный английскими начальниками штабов 18 сентября 1939 года. В этом документе было подчеркнуто, что если бельгийская армия не сможет эффективно удерживать свой фронт на Маасе и на канале Альберта, то англичанам и французам не следует спешить им на помощь; напротив, они должны твердо стоять на французской границе или же, в крайнем случае, слегка продвинуть свой левый фланг к линии Шельды. После тех сентябрьских дней было достигнуто соглашение опроведении в жизнь плана "Д", разработанного генералом Гамеленом. Однако за этот период не произошло ничего, что ослабило бы первоначальное убеждение английских начальников штабов. Напротив, оно было подкреплено многими событиями. Мощь и зрелость германской армии росли с каждым месяцем, и теперь эта армия располагала значительно большими бронетанковыми силами. Французская армия, приведенная в уныние продолжительной, безрадостной зимовкой на фронте, находилась в состоянии разложения. Бельгийскому правительству, поставившему на карту существование своей страны в надежде на то, что Гитлер будет соблюдать нормы международного права и бельгийский нейтралитет, не удалось добиться эффективного сотрудничества между руководителями бельгийской армии и армий союзников в области планирования. Противотанковые заграждения и линия обороны, которые предполагалось построить на фронте Намюр, Лувен, находились в неудовлетворительном и незаконченном состоянии. Бельгийская армия, в которой было немало храбрых и решительных людей, едва ли могла решиться на конфликт из опасения нарушить нейтралитет. Бельгийский фронт был прорван во многих пунктах первой волной германского наступления еще до того, как генерал Гамелен дал сигнал приступить к выполнению его давно готовившегося плана. Самое большее, на что теперь можно было надеяться, это на успех в том самом "встречном сражении", которого французское верховное командование, согласно его собственному заявлению, решило избегать.

За восемь месяцев до этого, когда вспыхнула война, основная мощь германских сухопутных и воздушных сил была сконцентрирована для вторжения в Польшу и ее завоевания. Вдоль всего Западного фронта - от Ахена до швейцарской границы - были расположены 42 германские дивизии без танковых частей. После мобилизации Франция могла выставить против них 70 дивизий. В силу изложенных выше причин наступление на немцев тогда считалось невозможным. Но 10 мая 1940 года соотношение сил резко ухудшилось. Противник, воспользовавшись восьмимесячным перерывом и разгромом Польши, вооружил, экипировал и обучил около 155 дивизий, в число которых входило 10 танковых дивизий. Договор Гитлера со Сталиным позволил Гитлеру сократить германские силы на Востоке до минимальных размеров. Против России, согласно заявлению начальника германского генерального штаба генерала Гальдера, находились "лишь незначительные силы прикрытия, едва ли способные обеспечить сбор таможенных пошлин". Не предугадывая своего собственного будущего, Советское правительство наблюдало за крушением того самого второго фронта на Западе, создания которого ему вскоре предстояло требовать с такой страстью и ожидать так долго и мучительно. Поэтому Гитлер был в состоянии осуществить наступление на Францию силами 136 дивизий с использованием всей грандиозной мощи его десяти танковых дивизий в составе почти 3 тысяч танков, в числе которых находилась, по крайней мере, тысяча тяжелых.

Эти мощные силы были развернуты от Северного моря до Швейцарии в следующем порядке:

Группа армий "В" в составе 28 дивизий, под командованием генерала фон Бока, расположенная вдоль фронта от Северного моря до Ахена, должна была занять Голландию и Бельгию, а затем вступить во Францию, образуя правое крыло германского фронта.

Группа армий "А" из 44 дивизий под командованием генерала фон Рундштедта, образуя ударную группировку, была расположена на фронте от Ахена до реки Мозель.

Группа армий "С" из 17 дивизий под командованием генерала фон Лееба удерживала Рейн от реки Мозель до швейцарской границы.

Резерв главного командования сухопутными силами состоял примерно из 47 дивизий, из которых 20 являлись непосредственным резервом, следовавшим за группами армий, а 27 дивизий были в общем резерве.

Этой группировке, сила и дислокация которой, конечно, не были нам точно известны, противостояла 1-я группа армий под командованием генерала Бийота в составе 51 дивизии (из которых 9 находились в резерве главного командования), включая 9 английских дивизий; она растянулась от конца линии Мажино вблизи Лонгви до бельгийской границы и за пределами этой границы до моря против Дюнкерка. 2-я и 3-я группы армий, возглавляемые генералами Претела и Бессоном, состоявшие вместе с резервами из 43 дивизий, охраняли французскую границу от Лонгви до Швейцарии. Кроме того, французы располагали войсками, по силе равными 9 дивизиям, которые занимали линию Мажино; все это в общем составляло 103 дивизии. Если бы армии Бельгии и Голландии были вовлечены в военные действия, это число увеличилось бы на 22 бельгийские и 10 голландских дивизий. Ввиду того, что обе эти страны сразу же подверглись нападению, общее число дивизий союзников всех родов оружия, номинально имевшихся в наличии на 10 мая, составляло 135, или почти столько же, сколько имелось и у противника, как нам теперь известно. Если бы эти силы были должным образом организованы и оснащены, хорошо обучены и находились под хорошим руководством, то они согласно нормам предыдущей войны вполне могли бы остановить вражеское вторжение.

Однако немцы располагали полной свободой выбора момента, направления и силы своего удара. Более половины французской армии занимало южный и восточный оборонительные участки Франции, а 51 французской и английской дивизиям 1-й группы армий генерала Бийота с предполагаемыми бельгийскими и голландскими подкреплениями пришлось между Лонгви и морем выдержать натиск более чем 70 вражеских дивизий, возглавляемых фон Боком и Рундштедтом. Пикирующие бомбардировщики и почти непробиваемые орудийными снарядами танки, которые показали себя с такой выгодной стороны в Польше, хотя и в меньших масштабах, снова образовали острие главной группировки; через Арденны на Седан и Монтерме была направлена группа из 5 танковых и 3 моторизованных дивизий под командованием Клейста, которая входила в группу армий "А".

Для противодействия таким современным методам ведения войны французы развернули около 2300 танков, главным образом легкого типа. В бронетанковых войсках было несколько типов современных мощных машин, но более половины общего количества танков находилось в разбросанных батальонах легких танков в целях взаимодействия с пехотой. 6 французских бронетанковых дивизий, при помощи которых французское командование могло бы противостоять массированному наступлению немецких танковых дивизий, были широко разбросаны по всему фронту и не могли быть собраны в кулак для совместных действий. Англия - родина танков - только что завершила формирование и обучение своей первой бронетанковой дивизии (328 танков), все еще находившейся в Англии.

Германская истребительная авиация, которая была теперь сконцентрирована на Западе, значительно превосходила французскую истребительную авиацию как в численном, так и в качественном отношениях. Английские военно-воздушные силы во Франции состояли из десяти истребительных эскадрилий ("харрикейн"), которые оказалось возможным выделить из жизненно важной обороны Англии, восьми эскадрилий "бэттл", шести эскадрилий "бленхейм" и пяти эскадрилий "ланкастер". Ни английское, ни французское авиационные командования не обеспечили себя пикирующими бомбардировщиками, которые в то время, так же как и в Польше, приобрели большое значение и которым суждено было сыграть важную роль в деморализации французской пехоты и особенно колониальных войск.

В ночь на 10 мая, которая началась массовыми воздушными налетами на аэродромы, коммуникации, штабы и склады, все германские силы, сосредоточенные в группах армий фон Бока и Рундштедта, ринулись вперед на Францию через границы Бельгии, Голландии и Люксембурга. Почти везде немцам удалось достичь полной тактической внезапности. Из мрака неожиданно появились бесчисленные, хорошо вооруженные штурмовые отряды, зачастую усиленные легкой артиллерией, и задолго до рассвета 150 миль фронта были охвачены пламенем. Голландия и Бельгия, на которые напали без какого бы то ни было предупреждения, громко взывали о помощи. Голландия надеялась на свои водные рубежи. Были открыты все шлюзы, которые были захвачены или отданы врагу, голландские пограничные части вели огонь по захватчикам. Бельгийцам удалось взорвать мосты через Маас, однако в руки немцев попали два неповрежденных моста через канал Альберта.

Согласно плану "Д" 1-я группа союзных армий под командованием генерала Бийота, в состав которой входила небольшая, но превосходная английская армия, должна была с момента нарушения немцами границы продвинуться на восток в Бельгию. Предполагалось остановить врага и укрепиться на линии Маас, Лувен, Антверпен. Впереди этой линии по течению Мааса вдоль канала Альберта находились основные бельгийские силы. Стоило им только остановить первый натиск немцев, как группа армий подошла бы к ним на поддержку.

Более вероятным казалось, что бельгийцы сразу же будут отброшены на линию, занятую союзниками. Так оно и случилось в действительности. Предполагалось, что в этом случае сопротивление бельгийцев даст возможность получить короткую передышку, во время которой французские и английские войска смогут подготовить и занять свои новые позиции. Это и было сделано, за исключением того критического участка фронта, где находилась 9-я французская армия. На самом краю левого фланга, на приморском участке, французская 7-я армия должна была захватить острова, контролирующие устье Шельды, и, если окажется возможным, помочь голландцам продвижением в направлении Бреда. Полагали, что на южном фланге Арденны являются непроходимыми для крупных современных армий, а к югу от них начиналась постоянная укрепленная линия Мажино, простиравшаяся до Рейна и по Рейну до Швейцарии. Таким образом, казалось, что все зависело от сильного контрудара союзных армий на левом фланге. Это опять-таки зависело от того, с какой быстротой будет оккупирована Бельгия.


Все было соответствующим образом подготовлено, вплоть до малейших подробностей, и нужен был лишь сигнал для того, чтобы бросить вперед силы союзников, насчитывавшие более миллиона человек. 10 мая в 5 часов 30 минут утра лорд Горт* получил приказ генерала Жоржа** действовать по "сигналам готовности 1, 2 и 3", что означало "немедленно привести войска в состояние готовности для вторжения в Бельгию". В 6 часов 15 минут генерал Гамелен приказал выполнять план "Д", и этот давно разработанный план французского главного командования, которому подчинялись английские силы, тотчас же вступил в действие.

* (Командующий английскими экспедиционными силами во Франции.)

** (Командующий Северо-Восточным фронтом союзников.)

* * *

Колийн в бытность его голландским премьер-министром, посетив меня в 1937 году, рассказывал об изумительной эффективности голландской системы затопления территории. По его словам, он мог, сидя за завтраком у меня в Чартуэлле, отдать телефонное распоряжение, по которому одним нажатием кнопки на пути захватчика была бы воздвигнута непроходимая водная преграда.

Но все это оказалось чепухой. При современных условиях мощь великой державы, направленная против малого государства, является подавляющей. Немцы прорвались почти повсеместно, наводя мосты через каналы или захватывая шлюзы и другие сооружения. В течение одного дня была захвачена вся внешняя линия голландской обороны. В то же самое время германская авиация начала использовать свою мощь против беззащитной страны. Тщетной была надежда голландцев на то, что правый фланг немецкой армии пройдет мимо них, как это было в прошлой войне.

Положение Бельгии требует более детального рассмотрения. Несколько сот тысяч британских и французских могил в Бельгии являются памятником прошлой войны. В период между двумя войнами Бельгия в своей политике не учитывала в должной степени уроки прошлого. Бельгийские руководители с тревогой наблюдали за внутренней слабостью Франции и нерешительным пацифизмом Англии. Они цеплялись за строгий нейтралитет. В годы, предшествовавшие новому вторжению, их отношения к двум могущественным противникам было, по крайней мере официально, совершенно беспристрастным. Следует сделать большую скидку на устрашающие проблемы, с которыми приходилось сталкиваться маленькому государству в таком бедственном положении, однако французское верховное командование в течение многих лет резко осуждало позицию, занятую бельгийским правительством. Единственный шанс бельгийцев защитить свою границу от немецкого нападения заключался в тесном союзе с Францией и Англией, Линия канала Альберта и других водных рубежей очень подходила для обороны, и, если бы после объявления войны английская и французская армии при поддержке бельгийской армии были вовремя подтянуты к бельгийским границам, с этих позиций можно было бы подготовить и осуществить сильное наступление против Германии. Но бельгийское правительство полагало, что безопасность Бельгии можно обеспечить лишь путем соблюдения самого строгого нейтралитета, и их единственная надежда зиждилась на том, что немцы окажутся честными и будут уважать международные договоры.

Даже после вступления Англии и Франции в войну оказалось невозможным убедить их восстановить старый союз. Они заявили, что будут стоять насмерть, защищая свой нейтралитет, и поместили девять десятых своих сил на границе с Германией, но в то же время они категорически запретили англо-французским войскам вступать на территорию их страны и вести необходимую подготовку для их защиты или для организации контрударов. В течение зимы 1939 года мы могли осуществить силами английских войск, совместно с французской 1-й армией на их правом фланге, лишь строительство новых линий обороны и противотанкового рва по франко-бельгийской границе. Меня преследует мысль о том, не следовало ли на этом основании пересмотреть всю тактику плана "Д", и не было ли более разумным для нас укрепиться и драться на бельгийской границе и, опираясь на эти мощные укрепления, принять бельгийскую армию в случае отступления, чем делать рискованный и поспешный бросок вперед к реке Диль или к каналу Альберта.

* * *

Никто не сможет понять принятых в тот период решений, не осознав, каким огромным авторитетом пользовались французские военные руководители и насколько каждый французский офицер верил в то, что Франции принадлежит первенство в военном искусстве. Франция руководила военными действиями и несла на себе основное бремя тяжелых наземных боев с 1914 по 1918 год. Она потеряла 1 миллион 400 тысяч человек убитыми. Фош осуществлял верховное командование, и огромные английские и имперские армии в 60 или 70 дивизий были, равно как и американские войска, безоговорочно переданы под его командование. Теперь же английская экспедиционная армия насчитывала всего три или четыре сотни тысяч человек, растянувшихся от своих баз в Гавре по побережью, в направлении линии обороны, в то время как у французов было около 100 дивизий, или более 2 миллионов человек, которые фактически держали весь фронт, простиравшийся от Бельгии до Швейцарии. Вполне естественно поэтому, что мы должны были стать под их командование и соглашаться с их решениями. Ожидалось, что генерал Жорж с момента объявления войны примет на себя верховное командование французскими и английскими армиями, а генерал Гамелен, как полагали, займет консультативный пост во французском военном совете. Однако генерал Гамелен не желал уступить власть, которой он располагал в качестве генералиссимуса. Он сохранил за собой верховное командование. Досадный спор из-за власти происходил между ним и генералом Жоржем в течение восьмимесячного затишья. По моему мнению, генерал Жорж никогда не имел возможности составить стратегический план на свою собственную ответственность.

Английский генеральный штаб и командование нашей действующей армии уже давно были обеспокоены наличием бреши между северной оконечностью линии Мажино и началом английского укрепленного фронта вдоль франко-бельгийской границы. Военный министр Хор-Белиша неоднократно указывал военному кабинету на это обстоятельство. Через военные инстанции делались представления. Однако, учитывая наш сравнительно небольшой вклад, кабинет и наши военные руководители, естественно, не считали возможным критиковать тех, чья армия по силе в десять раз превосходила нашу. Французы полагали, что Арденны были непроходимы для больших современных армий. Маршал Петэн заявил военной комиссии сената: "Этот сектор не опасен". Довольно большие полевые работы были проведены вдоль Мааса, однако не предпринималось никакой попытки создать что-либо похожее на прочную линию дотов и противотанковых сооружений, подобных тем, которые были сделаны англичанами вдоль бельгийского сектора. Более того, французская 9-я армия генерала Корана была укомплектована частями, которые были определенно ниже обычного французского уровня. Из девяти ее дивизий две были кавалерийскими дивизиями, частично механизированными, одна дивизия - переброшенная из укрепленного района, две (61-я и 53-я) принадлежали ко второй категории, две (22-я и 18-я) были несколько слабее боевых и лишь две являлись дивизиями постоянной регулярной армии. Итак, от Седана до Ирсона на Уазе на фронте в 50 миль не было постоянных укреплений, и там были расположены лишь две дивизии кадровых войск.

Естественные препятствия не мешали немцам проложить путь через Арденны. Наоборот, они полагали, что современные механические транспортные средства и широкая организация дорожного строительства превращают этот район, дотоле считавшийся непроходимым, в наиболее короткий, верный и легкий для проникновения во Францию и срыва всего французского плана контрнаступления. Соответственно этому германское командование сухопутных сил планировало свой стремительный натиск через Арденны для того, чтобы отсечь левую согнутую руку союзных северных армий в ее плечевом суставе.

* * *

По первому сигналу северные армии ринулись на спасение Бельгии и устремились вперед по всем дорогам под приветственные возгласы населения. Первая фаза плана "Д" была завершена к 12 мая. Французы держали левый берег Мааса до Гюи, а их подвижные силы за рекой откатывались назад под усиливающимся нажимом противника. Бронетанковые дивизии французской 1-й армии вышли на линию Гюи, Анню, Тирлемон. Бельгийские войска, потерявшие канал Альберта, отходили на линию реки Гёта и занимали назначенную им позицию от Антверпена до Лувена. Они продолжали удерживать Льеж и Намюр. Французская 7-я армия заняла острова Валхерен и Южный Бевеланд и вела бои с механизированными частями 18-й германской армии на линии Герентальс, Бергеноп-Зом. Продвижение французской 7-й армии было настолько стремительным, что она оторвалась от своего тыла.

Превосходство английской авиации, если не количественное, то качественное, стало уже очевидным. Таким образом, до ночи на 12-е не было никаких причин полагать, что операции развиваются плохо.

Однако в течение дня 13 мая штабу лорда Горта стало известно омасштабах германского удара на фронте французской 9-й армии. К ночи враг укрепился на западном берегу Мааса по обеим сторонам Динана и Седана. Французское командование все еще не было уверено, куда направлен главный удар немцев - через Люксембург против левого крыла линии Мажино или же через Маастрихт на Брюссель. На всем протяжении фронта, от Лувена, Намюра, Динана до Седана, шли интенсивные тяжелые бои, однако они проходили не так, как предполагал генерал Гамелен, поскольку у Динана французская 9-я армия не успела укрепиться до наступления противника.

14-го начали приходить дурные вести. Вначале все было неясно. В 7 часов вечера я зачитал кабинету полученное от Рейно сообщение, в котором говорилось, что немцы прорвались под Седаном, что французы не в состоянии противостоять комбинированным действиям танков и пикирующих бомбардировщиков и просят еще десять эскадрилий истребителей для того, чтобы восстановить линию обороны. В других сообщениях, полученных начальниками штабов, наряду с такими сведениями добавлялось, что оба генерала, Гамелен и Жорж, считают положение серьезным и что генерал Гамелен удивлен быстротой продвижения противника. Действительно, группа генерала Клейста с ее огромной массой как тяжелых, так и легких танков полностью рассеяла или уничтожила французские войска на передовой линии фронта и теперь могла продвигаться вперед со скоростью, ранее неизвестной на войне.

Почти во всех пунктах столкновения армий мощь и ярость немецкого наступления были непреодолимы. Немцы форсировали Маас в Динанском секторе силами двух танковых дивизий. Самое ожесточенное сражение разыгралось на севере на фронте французской 1-й армии. 1-й и 2-й корпуса английских войск все еще удерживали позиции от Вавра до Лувена, где наша 3-я дивизия под командованием генерала Монтгомери вела жаркий бой. Дальше к северу бельгийские войска отходили на антверпенские оборонительные позиции. Французская 7-я армия на приморском фланге откатывалась назад еще быстрей, чем она туда продвигалась.

Все английские эскадрильи сражались непрерывно; их основные усилия были направлены против понтонных мостов в районе Седана. Несколько мостов было уничтожено, другие повреждены в результате отчаянных, самоотверженных налетов. Авиация, действовавшая на небольшой высоте, понесла жестокие потери от огня зенитной артиллерии. Только за один этот день мы в общем потеряли 67 машин, а так как наша авиация вела бой главным образом против зенитной артиллерии, было сбито всего 53 самолета противника. В ту ночь во Франции из 474 боевых самолетов английских военно-воздушных сил осталось всего 206 машин.

Примерно в половине восьмого утра 15 мая меня разбудили, сообщив о том, что Рейно вызывает меня к телефону. Аппарат был у моей постели. Рейно говорил по-английски и был явно подавлен. "Мы потерпели поражение". И так как я не сразу ответил, он повторил снова: "Нас разбили; мы проиграли сражение". Я сказал: "Но ведь это не могло случиться так скоро?" Он отвечал: "Фронт прорван у Седана, они устремляются в прорыв в огромном количестве с танками и бронемашинами", - или что-то в этом роде. Я сказал тогда: "Опыт показывает, что наступление должно прекратиться через некоторое время". Но французский премьер снова повторил фразу, с которой он начал и которая оказалась слишком справедливой: "Мы разбиты; мы проиграли сражение". Я сказал, что готов приехать к нему для переговоров.

В этот день французская 9-я армия Корапа находилась в состоянии полного развала, а ее остатки были поделены между французской 7-й армией генерала Жиро, который принял командование от Корапа на севере, и командованием французской 6-й армии, которая формировалась на юге. Во французской линии обороны действительно была пробита брешь шириной примерно в 50 миль и через нее вливались потоком огромные массы немецких танковых частей. К вечеру 15-го немецкие бронеавтомобили, как сообщали, достигли Лиара и Монкорне, причем последний находился в 60 милях от первоначальной линии фронта. Фронт французской 1-й армии к югу от Лималя также был прорван. Дальше к северу все атаки против англичан были отражены. Немецкое наступление и отход французских дивизий на их правом фланге заставили англичан обеспечить свой фланг, развернувшись на юг. Французская 7-я армия отступила на линию укреплений Антверпена к западу от Шельды. Ее части были выбиты с островов Валхерен и Южный Бевеланд.

В этот же день окончилось сражение в Голландии. Ввиду того, что голландское верховное командование в 11 часов утра дало приказ "прекратить огонь", удалось эвакуировать лишь очень незначительную часть голландской армии.

16 мая головные части немцев стояли на линии Ла-Капель, Вервен, Марль, Лаон, а авангарды немецкого 14-го корпуса находились у Монкорне и Невшатель-сюр-Эн. Падение Лаона подтвердило, что враг проник более чем на 60 миль в глубь нашей территории от границы вблизи Седана. В связи с этой угрозой и под непрестанно усиливающимся нажимом на их собственном фронте французская 1-я армия и английские экспедиционные силы получили приказ тремя этапами отойти к Шельде. Несмотря на то, что ни одна из этих деталей не была известна даже военному министерству и что о происходящем нельзя было составить ясного представления, серьезность кризиса была очевидной.

* * *

Около 3 часов пополудни я вылетел в Париж на "фламинго" - одном из трех правительственных пассажирских самолетов. Меня сопровождали заместитель начальника имперского генерального штаба генерал Дилл и генерал Исмей. Встречавшие нас офицеры сообщили Исмею, что немцев ждут в Париже не позже чем через несколько дней. Получив в нашем посольстве информацию о создавшемся положении, я поехал на Кэ д'Орсэ, куда прибыл в 5 часов 30 минут. Меня провели в одну из прекрасных комнат министерства. Там находились Рейно, министр национальной обороны Даладье и генерал Гамелен. Все стояли - и так остались стоять. Глубокое уныние было на всех лицах. Перед Гамеленом на ученическом мольберте была карта примерно в два квадратных ярда, на которой черной чернильной чертой была изображена линия союзного фронта. Эта линия показывала небольшой, но зловещий выступ у Седана.


Главнокомандующий коротко объяснил, что произошло.

Немцы прорвали фронт к северу и к югу от Седана на протяжении в 50 или 60 миль. Французская армия, стоявшая перед ними, частью уничтожена, частью рассеяна. Немцы яростно наступают силами бронетанковых частей, причем продвигаются с неслыханной скоростью в направлении Амьена и Арраса, с очевидным намерением выйти к побережью у Абвиля или неподалеку от него. В этом случае они могут пойти на Париж. За танковыми частями двигаются восемь или десять немецких дивизий, все моторизованные, обеспечив себя с обоих флангов по мере продвижения против двух разъединенных французских армий. Генерал говорил около пяти минут, и никто не прервал его ни одним словом. Когда он кончил, наступило продолжительное молчание. Затем я спросил: "Где стратегический резерв?" И, переходя на французский, на котором я говорю во всех отношениях посредственно, повторил: "Где подвижной резерв?" Генерал Гамелен повернулся ко мне и, покачав головой и пожав плечами, сказал: "Его нет".

Наступила вторая продолжительная пауза. В саду министерства поднимались клубы дыма от костров, и я видел из окна, как почтенные чиновники на тачках подвозили к кострам архивы. Таким образом, эвакуация Парижа уже подготавливалась.

Присутствовавшие в комнате лица обменивались между собой важными соображениями; Рейно впоследствии опубликовал подробный отчет об этом обмене мнениями. Меня представили как настаивавшего на том, чтобы не отводить северные армии, а, наоборот, контратаковать ими. Я действительно так думал. И я, и находившиеся со мной английские офицеры были поражены явным убеждением французского главнокомандующего и ведущих министров в том, что все потеряно, и все то, что я говорил, являлось моим категорическим оспариванием этого мнения. Однако нет никакого сомнения в том, что они были абсолютно правы и что совершенно необходимо было как можно скорее отходить на юг. Вскоре это стало ясным для всех.

Снова заговорил генерал Гамелен. Он стал рассуждать о том, следует ли сейчас собирать силы, чтобы ударить по флангам этих прорвавшихся частей противника, по "клину", как мы стали позднее называть такие прорывы. Восемь или девять дивизий отводились с пассивных участков фронта, с линии Мажино; имелось две или три бронетанковые дивизии, которые не были заняты в сражении; еще восемь или девять дивизий находились на пути из Африки и должны были прибыть в зону боев в течение двух или трех недель. Генерал Жиро был назначен командующим французской армией к северу от прорыва. Немцам предстояло теперь продвигаться вперед по коридору между двумя фронтами, на которых можно было вести бои, аналогичные боям 1917 и 1918 годов. Возможно, немцы не смогут удержать коридор, испытывая необходимость непрестанно усиливать оборону обоих флангов и в то же самое время питать свою танковую армию вторжения. Гамелен как будто говорил что-то в этом роде, и все это было совершенно разумным.

Однако я чувствовал, что сказанное не убедило эту небольшую, но пока еще влиятельную и ответственную группу. Я спросил генерала Гамелена, когда и где он предполагает атаковать фланги "клина". Он сказал в ответ: "Мы слабее в численности, слабее в снаряжении, слабее в методах". И безнадежно пожал плечами. Никто не приводил никаких доводов, в них не было необходимости. А где же все-таки были мы, англичане, если вспомнить нашу ничтожную долю - десять дивизий после восьми месяцев войны и даже без единой современной танковой дивизии на фронте?

Это была моя последняя встреча с генералом Гамеленом.

* * *

Главным тезисом высказываний генерала Гамелена, а также всех последующих заявлений французского главного командования были настойчивые утверждения об их слабости в воздухе и горячие просьбы о присылке большего числа эскадрилий английских военно-воздушных сил, бомбардировочных и истребительных, но главным образом последних. Этим мольбам об истребителях суждено было повторяться на всех дальнейших совещаниях до самого падения Франции. Излагая свою просьбу, генерал Гамелен говорил, что истребители нужны не только для прикрытия французской армии, но и для того, чтобы остановить немецкие танки. На это я сказал: "Нет. Останавливать танки - дело артиллерии. Задачей истребителей является очищать небо над полем битвы". Для нас было жизненно важно, чтобы наша островная истребительная авиация ни в коем случае не была снята с Британских островов. Наше существование зависело от этого. Тем не менее надо было отдать все до предела. Утром, до моего отъезда в Париж, кабинет дал мне полномочия отправить еще четыре эскадрильи истребителей во Францию. Обсудив этот вопрос с Диллом по возвращении в посольство, я решил просить санкции на отправку еще шести эскадрилий.

Ответ пришел около 11 часов 30 минут вечера. Кабинет сказал: "Да". Я немедленно отправился с Исмеем на квартиру Рейно и сообщил ему благоприятные новости. Десять эскадрилий истребителей!

предыдущая главасодержаниеследующая глава






© UK-History.ru, 2013-2018
При копировании материалов просим ставить активную ссылку на страницу источник:
http://uk-history.ru/ "Великобритания"


Поможем с курсовой, контрольной, дипломной
1500+ квалифицированных специалистов готовы вам помочь